Российская киноиндустрия столкнулась с типичным для сегодняшнего дня перекосом — количество проектов растет, а работать над ними некому. Дефицит кадров, особенно технических, стал главным тормозом развития. Эксперты говорят о когнитивном диссонансе между вузами и съемочными площадками и нежелании бизнеса растить новые кадры. Параллельно индустрия осмысливает вызовы искусственного интеллекта, ищет место в мире вертикальных сериалов и глобального контента. Подробнее о ситуации в киноиндустрии — в материале Накануне.RU.
Кадровый голод в кино возник после ухода крупных студий, когда государство и бизнес стали наращивать объемы своего контента, что сразу и показало нехватку специалистов. По оценкам, в отрасли работает около 45 тысяч человек, и этого мало. Ежегодно индустрия теряет до тысячи опытных работников, а новые приходят слишком медленно. Ситуацию усугубляет то, что 77% вакансий — технические и производственные, а таких специалистов почти не готовят системно.
Прошедший год игроки рынка считают "структурно важным", хотя отсчет новой эры ведут с 2018-го, когда в России впервые сделали сериал специально для стриминга.
"За пять лет создали по объему еще один рынок. Если раньше в год делали 100–120 больших сериалов для ТВ, то к 2023-му — еще столько же, но для платформ. Рынок вырос в два раза", — говорит продюсер, генеральный директор Black Box Production Павел Сарычев. Именно этот бум и вызвал кадровый кризис, спрос на любые руки в разы превысил предложение. Но проблема не только в количестве, но и в качестве. В индустрию пришли специалисты из смежных сфер, например, из рекламы, и их подход к основам кинопроизводства часто оказывается поверхностным.
"Главная проблема — нехватка внятно рассказанных историй профессиональным языком, чтобы это можно было сразу снимать", — говорит продюсер, основатель "Кинотеатр.ру" Жан Просянов.
Споры о количестве необходимых кадров и уже занятых трудно вести, так как точная статистика отсутствует. Павел Сарычев оценивает общее число работающих в индустрии более чем в 100 тысяч, включая всех, кто так или иначе с ней связан. "Во время ковида, когда распределяли помощь, пытались посчитать аккредитованных специалистов. Их было больше 60 тысяч. Но вопрос — насколько они ведут деятельность?" — говорит он.
Руководитель Независимого профсоюза актеров театра и кино Денис Кирис подтверждает, что данные разрознены. "Заниматься бизнесом, не зная статистики, невозможно. К сожалению, сейчас все в таком состоянии", — отмечает Кирис.
Особенно печально все с подготовкой второго-третьего состава — гримеров, костюмеров, осветителей, администраторов. "В отличие от СССР, где студии имели цеха для обучения, сейчас учат на площадке. Это, по-моему, должно делать государство", — убежден Денис Кирис. Он подчеркивает: вузы готовят творческие кадры, но катастрофически не хватает именно технических специалистов, которые составляют 90% любой съемочной группы.
Индустрия сталкивается со "стеклянной стеной" между образованием и производством, говорят эксперты. Молодые специалисты на практике часто не готовы к прозе жизни и реальности съемочного процесса. "Он опаздывает, просыпает. И мы получаем кучу проблем. В какой-то момент хочется сказать: давайте возьмем людей с рынка, они что-то умеют. А этих зачем учить?" — описывает конфликт поколений Павел Сарычев.
Продюсеры, теряя деньги из-за простоев, закономерно выбирают опытных работников.
"Это бизнес. Когда ты останавливаешь процесс из-за того, что специалист не может сделать что-то профессионально, продюсер теряет деньги", — объясняет Денис Кирис. Возникает порочный круг: индустрия жалуется на нехватку кадров, но не готова тратить ресурсы на их "доучивание". "Каждый из нас должен понимать, что это наша внутренняя моральная необходимость — готовить смену. Но проблема "стеклянной стены" — перехода от вуза к индустрии — сейчас очень острая", — констатирует Сарычев.
Главное, что меняется отношение молодого поколения к кинопроизводству. "Им менее интересен профессиональный подход. Они растут в условиях, когда каждый заходит в нейросеть и он одновременно и режиссер, и сценарист, и оператор — и видео готово за пять секунд", — отмечает представитель Молодежной ассоциации кинематографистов Евразии Оскар Толкачев. Он добавляет, что молодые люди стали меньше смотреть полные фильмы, предпочитая нарезки в соцсетях.
Вопрос искусственного интеллекта как всегда разделяет и властвует умами. Все согласны с тем, что ИИ мощный инструмент, но есть нюансы. "Он делает слабых слабее, сильных сильнее. Если бы не ИИ, то Август Диль в "Мастере и Маргарите" вряд ли бы говорил по-русски даже с акцентом", — приводит пример Жан Просянов.
Но также ИИ — прямая угроза для представителей творческих профессий. "Искусственный интеллект для актеров — большая угроза. Во Франции актриса едет в метро и слышит объявление станций своим голосом", — ужасается Денис Кирис, напоминая о недавней забастовке в Голливуде. При этом в России правовое поле для регулирования этих вопросов пока отсутствует.
Параллельно индустрия ищет новые точки роста. Одним из направлений считают развитие региональных кинокластеров через ребейт (возврат части затрат) и копродукцию, то есть совместное производство фильмов двумя и более киностудиями, иногда и двумя странами. "Россия — мостик между Востоком и Западом, это надо превратить в бизнес-идею. Мы, когда пытаемся себя определить, понимаем, что севернее нас никого. Так что мы северяне, давайте снимать северное кино", — предлагает Оскар Толкачев. Успех якутского кино показывает потенциал уникальных локальных историй.
Другим трендом становятся вертикальные сериалы — формат для смартфонов. "Тема последнего года — вертикальные сериалы. У нас они появляются. Старая модель немножко себя изживает, кризис — это повод для перемен", — считает Павел Сарычев. По его мнению, индустрия должна идти навстречу новому поколению зрителей, которое "смотрит фильмы в рилсах".
Проблемы есть, но дорогу осилит идущий. "Желаю российскому кинематографу позволить себе длинный горизонт планирования. Если вы мыслите месяцем, двумя, — уходите. Приходите в кино, только если не можете не делать кино", — заключает Жан Просянов.
Будущее отрасли зависит от способности наладить диалог между образованием и бизнесом, адаптироваться к технологическим вызовам и научиться рассказывать наши собственные истории, но которые будут интересны не только в границах "русского мира".