Документальный проект "Судоплатов. Хроники тайной войны" на РЕН ТВ, основанный на последнем интервью легендарного разведчика, посмотрели более 5,4 миллиона зрителей. Фильм обещал раскрыть уникальные подробности легендарных операций, включая ликвидацию лидера украинских националистов Евгения Коновальца в 1938 году, которую Судоплатов провел по личному указанию Иосифа Сталина. Однако за громким успехом у аудитории скрывается глубокий профессиональный разрыв между создателями сериала и историческим сообществом.
О проблемах современного документального кино, "камедизации" истории и упущенных возможностях проекта в беседе с Накануне.RU поделился историк спецслужб, автор книг и консультант исторического кино Александр Колпакиди.
— Александр Иванович, вы посмотрели этот сериал, каково ваше общее впечатление?
— Это вполне добротный по современным меркам российский документальный сериал с реконструкциями и хроникальными кадрами. Но отличительная черта наших сериалов такого рода — некачественные реконструкции. Совершенно не качественные. Достаточно посмотреть на подобранного на роль Сталина актера — и возникают сильные сомнения в профессионализме режиссера. Почему? Во-первых, совсем не похож, а во-вторых, он напоминает, не знаю, торговца арбузами на вокзале, но никак не Сталина.
Впрочем, это не главное. Главное — что создатели постарались дать широкую панораму. Смысл же сериала, по сути, в том, чтобы показать очередную агитку в духе правящей партии. Неприятно то, что посыл, который хотят донести до народа этим проектом, носит очень прикладной и узкий характер. В данном случае основной месседж: у России всегда были враги. Всегда Европа была против России, всегда она использовала украинских сепаратистов, всегда Англия с Францией были врагами. Все это слишком примитивно.
— В чем заключается основная проблема подачи исторического материала в сериале?
— Главное, что надо понять, глядя на этот сериал, — там показаны такие люди, как Судоплатов и его товарищи, которые боролись против украинского национализма, фашизма после войны — в годы Холодной войны. Но фильм не объясняет, почему они это делали. Судоплатов был человеком командным, не вождем, не Берией. Все его успехи связаны с людьми, которые его окружали, которым он до конца жизни был благодарен. Он понимал, что обязан этим людям и той системе, революции, классовой борьбе, Красной Армии, ВЧК, которые их породили.
Его противостояние с буржуазными националистами носило не только служебный, но и глубоко классовый характер. Он был босяком, который мальчишкой ушел в Красную Армию, прошел Гражданскую войну, борьбу с бандитизмом, голод. Он понимал, что это противостояние — не просто геополитическая игра с "извечными врагами". Ненавидели СССР наши враги прежде всего за то, что он строил социализм и давал пример рабочим и крестьянам всего мира. Без понимания природы Советской власти и того, чем был СССР, понять Судоплатова невозможно. Он — плоть от плоти Советского Союза. А в сериале этого фундамента нет абсолютно.
— Можете привести конкретный пример того, что осталось "за кадром"?
— Самый элементарный пример: почему Судоплатова после войны использовали для перевербовки бандеровцев? Их просто возили по Киеву, водили в театры, музеи, школы, университеты. И этого хватало, чтобы люди видели колоссальные успехи советской власти, по сравнению с тем, что они видели в Польше или знали по царской России. Вот это огромное достижение системы, и без него понять методы и успех Судоплатова невозможно.
Меня всегда раздражает в таких фильмах, что не показывают окружение героев. Не показывают, что они мало чего смогли бы без своих надежных и добросовестных товарищей. Судоплатов сейчас распиарен донельзя, и это справедливо — он боролся с бандеровцами, и это актуально. Но несправедливо, что мы практически не знаем других, может быть, более заслуженных людей, например, того же Наума Эйтингона.
— В чем вы видите системные проблемы современного документального кино о спецслужбах?
— Основная проблема — непривлечение настоящих специалистов-историков. Сценаристы берут информацию из Сети, и на этом все заканчивается. Это немыслимо! Они рассказывают, например, про операцию "Немыслимое", и делают это немыслимо как. Показывают так, будто она состоялась, хотя в реальности ее не было. Но в нашем кино она состоялась.
Специалистов не привлекают, видимо, боятся, что те начнут давать "ученые" советы, а это, по их мнению, не экшн и не принесет популярности. Но практика показывает, что выходит с точностью до наоборот. Непривлечение экспертов привело к падению жанра. Сейчас этот сегмент не востребован, просмотров очень мало. А ведь именно детали, "деталюшечки", о которых может рассказать специалист, придают фильму новое знание. Чтобы зритель увидел не то, что уже 10 раз показывали, а что-то новое. Я сам лет 25 назад снимал фильм о Судоплатове и не увидел в этом современном проекте ничего принципиально нового.
Вместо того чтобы запросить в архиве настоящее дело Судоплатова (а оно огромное), они делают фотографии, склеивают их в папки и выдают за настоящие документы. Я, например, узнал, что его жену на самом деле звали Суламифь Соломоновна, а не Эмма Карловна, только из его архивного дела. Дети этого не знали. Но создателям кажется, что это не важно, важен экшн. А практика показывает, что важно как раз это.
— Эта проблема характерна только для России?
— Нет, это общемировая проблема контента. Технологии шагнули далеко вперед, а наполнять их нечем. Это большой системный кризис, и мы видим лишь его частное проявление. Контент везде утрачивается. Я с ужасом жду, например, предстоящего юбилея Рихарда Зорге, потому что знаю: будет вал документальных и художественных фильмов такого же низкого качества. Был же сериал с Домогаровым. Сценаристы добавили какого-то ниндзя в его окружение, что уже за гранью реальности. Это вызвало обратный эффект — не интерес, а отторжение. И так происходит со всеми фильмами о спецслужбах.