С момента крушения танкеров в Черном море прошло полтора месяца, по прошествии которых очевидно, что масштаб катастрофы оказался серьезнее, чем ранее многие могли себе представить, а устранение последствий займет еще очень долгое время. Подробнее — в материале Накануне.RU.
15 декабря в акватории Черного моря из-за шторма потерпели бедствие два танкера, которые эксплуатировались более 50 лет и не предназначались для зимней морской навигации, в результате чего из танкеров вытекло в Черное море около 3,7 тыс. тонн мазута. Ко всему прочему регулярно происходят повторные выбросы мазута на берег.
Научный руководитель Института водных проблем РАН Виктор Данилов-Данильян полагает, что разлив мазута в Чёрном море – самая серьезная экологическая катастрофа в России с начала XXI века. По его мнению, трагедии можно было избежать: как минимум, не стоило использовать суда, которые должны были быть списаны по непригодности еще 20 лет назад.
26 января стало известно о том, что Правительство РФ выделило из своего резервного фонда 1,5 млрд рублей на ликвидацию последствий ЧП. Средства будут направлены бюджету Краснодарского края на проведение работ по утилизации и обезвреживанию песка, загрязненного мазутом, и восстановление пляжных территорий.
Министр природных ресурсов и экологии РФ Александр Козлов отметил, что окончательная сумма ущерба животному миру и природным экосистемам будет известна позднее, так как Роспотребнадзор смотрит на данные фактического загрязнения окружающей среды, а власти региона — на количество и видовой состав пострадавшего животного мира. Когда сумма будет посчитана, Роспотребнадзор обратится за компенсацией к виновникам загрязнения через суд.
Конкретный ущерб зависит от того, что под ним поднимать и как его рассчитывать, отмечает в беседе с Накануне.RU исполнительный директор проекта "Земля касается каждого" Владимир Чупров.
Чтобы оценить размер нанесенного вреда сугубо в денежном эквиваленте, нужно смотреть на количество, место и время разлива мазута, а также на то, сколько нефтепродуктов проникло в почву, на какую глубину и какие животные в результате пострадали. Только по водным объектам размер финансового ущерба составит более 30 млрд рублей. При этом очевидно, что он будет "плавать" в сторону увеличения или уменьшения.
"Во-первых, непонятно, сколько мазута и дизтоплива попало в воду. Во-вторых, часть мазутной пленки из воды будет изъята — сейчас ее достают со дна водолазы и ходят специальные суда-нефтесборщики. Речь пока идет о первых сотнях килограмм собранного мазута и дизтоплива. Это будет вычитаться", — объясняет эколог.
Вред, нанесенный биологическому разнообразию, сложно посчитать в деньгах, но можно оценить по состоянию экосистемы после того, как авария ликвидирована, и когда станет ясно, что произошло с видовым составом растений и животных, которые здесь обитали. Это сделать пока сложно.
"Экосистема, конечно, не умрет, но она будет изменена в сторону обеднения, в сторону появления тех видов, которые выживают в агрессивной среде, а нефтепродукты — это агрессивная среда. Необходимо будет смотреть границы этого воздействия. Каковы они сейчас, мы сказать не можем, на это могут ответить ученые по итогам научной экспедиции, аналогичной той, которая проводилась по итогам нефтяного розлива в Норильске в мае 2020 года", — отмечает собеседник Накануне.RU.
Говоря о сроках восстановления природного ландшафта, нужно иметь в виду, что для общества, для биоразнообразия и экосистемы они будут отличаться.
"В первом случае многое зависит от присутствия запаха, от присутствия нефтепродуктов в воде, останутся ли они к этому времени в песке на пляже и будут ли выбрасываться штормами. Сколько эта ситуация продлится с точки зрения поступления новых порций мазута, сказать нельзя. Опыт прошлого разлива в 2007 году показал, что еще как минимум один год что-то выбрасывалось, люди находили кусочки мазута — это неприятно, он плохо смывается, он пахнет", — говорит Владимир Чупров.
Поэтому есть высокий риск того, что курортный сезон 2025 года действительно не будет комфортным для людей. Скорее всего, останутся вкрапления мазута на пляже и сохранится возможность выбросов с водой новых порций нефтепродукта.
"Что касается биоразнообразия и сколько оно будет восстанавливаться — это тоже вопрос к ученым, но, наверное, годы. И вопрос в том, до какого состояния будет восстанавливаться. То есть, когда видовой состав выйдет в "доаварийное" состояние. Потому что все равно останутся и животные, и рыбы, но в каком они будут состоянии и в каком составе? Это тоже сложно сказать — здесь нужен мониторинг, который нужно вести несколько лет минимум, чтобы понять, восстановилась природа или нет", — обращает внимание эколог.
Если рассматривать негативное воздействие этой катастрофы на человека и на экосистему, то понятно, что человек в целом менее чувствителен к последствиям. Возвращение окружающей среды в относительно пригодное для начала курортного сезона состояние произойдет через год-два — после аналогичной аварии 2007 года люди начали забывать о ней уже на следующий год, потому что перестали ощущать запах мазута, констатирует эксперт.
Тем временем, для биоразнообразия существуют невидимые связи, которые надо изучать. Внешне море и песок могут выглядеть точно так же, как раньше. Но что происходит в элементах экосистемы — какие виды резко сократились в своей популяции, а какие заменились другими — могут сказать ученые только в ходе мониторинга.
"И мы рекомендуем Правительству этот мониторинг вести", — подчеркивает эколог.
О том, прикладывают ли власти достаточно усилий для ликвидации последствий ЧП в Керченском проливе, говорит указание президента РФ Владимира Путина, озвученное на совещании с членами правительства 23 января. Президент поручил вице-премьеру Виталию Савельеву "провести ревизию имеющегося технического, технологического и научного потенциала по ликвидации последствий похожих техногенных аварий".
По сути, это поручение означает, что к трем перечисленным аспектам были вопросы. Например, технический потенциал по ликвидации последствий аварий подразумевает наличие морских бонов в достаточном количестве. А сейчас до сих пор не закрыты устья и лиманы особо охраняемых территорий, напоминает Владимир Чупров. Научный потенциал позволяет понять, может ли наша наука дать правильные рекомендации, что делать с загрязненным грунтом и мазутом в толще воды?
Ответов на все эти вопросы сейчас не хватает. То есть фактически президент России подтвердил, что на сегодняшний день реагирование на федеральном уровне было недостаточным. Значительная часть работы по устранению последствий катастрофы легла на плечи добровольцев, которые убирают нефтепродукты с пляжей, а также очищают птиц от мазута.
Острая нехватка людей имеется в районе Бугазской косы, где много залежей мазута под песком, которые волонтеры ежедневно вычищают, говорит координатор волонтерского штаба Гоар Аванесова. Хотя недостатка волонтеров для очистки птиц не наблюдается.
"Штаб по спасению птиц всем обеспечен, а вот у общественного штаба "Шлагбаум" на Бугазской косе только сейчас начинает происходить коммуникация с органами власти и только сейчас власти начинают более или менее обращать внимание на их вопросы — потихоньку начинают выделять им экипировку", — обращает внимание Аванесова.
По ее словам, такое положение связано не только и не столько с нежеланием властей оказывать помощь, но и с тем, что сами волонтеры довольно самодостаточные — они были обеспечены всем необходимым за счет гуманитарной помощи от таких же добровольцев.
"Поэтому штаб по спасению птиц быстрее подключился к коммуникации с органами власти. Но власти никак не вмешивались в позицию штаба, чтобы "забрать все лавры себе" — как был штаб общественным, так он и остается общественным. Так же и штаб "Шлагбаум" — он был общественным и им остается, просто они сами не прибегали к помощи власти, потому что полностью были снабжены за счет бизнеса и людей, которые неравнодушны к этому участку пляжа", — уверяет координатор волонтерского штаба.