Росстат опубликовал уточненные данные о смертности из-за коронавируса за октябрь, который стал уже шестым месяцем подряд, когда общая смертность значительно превышает прошлогоднюю. По прошествии этого полугода повышенной смертности Накануне.RU решило исследовать, скрывают ли власти реальную статистику смертности от коронавируса.
За все время с установленным диагнозом коронавирусной инфекции в России умерли 78,6 тыс. человек, в том числе 22,6 тыс. смертей, или 29%, пришлись на октябрь. Сюда включены и все те случаи (их около 30%), когда вирус был выявлен, но не повлиял на наступление смерти, так как не оказал существенного влияния на развитие смертельных осложнений заболевания.
При этом в апреле число смертей от коронавируса (3 тыс.) "утонуло" в общем снижении смертности, которая в целом была ниже, чем в апреле 2019 года. Поэтому общий рост смертности начался в мае, и мы считаем статистику только с мая. С тех пор и до конца октября умерли 169 тыс. человек, то есть более чем в два раза больше, чем умерли из-за коронавируса. Это ставит закономерный вопрос: не занижают ли власти число смертей от коронавируса? Может быть, весь рост смертности и вызван вирусом, но власти не хотят это признавать?
Для этого мы провели ряд исследований в попытке найти следы потенциального сокрытия смертности от коронавируса в общей статистике смертности, публикуемой Росстатом. Мы специально не берем оперативные данные, поскольку власти сами признают: они неполные. Это неудивительно, так как невозможно оперативно учесть все "коронавирусные" смерти, ведь многие из них относятся к таковым по результатам вскрытия или связаны с другими хроническими заболеваниями, а значит, требуется время, чтобы учесть все. Поэтому мы исходим из статистики Росстата, а не оперативного штаба. К слову, на 1 ноября она почти в три раза превышает оперативную, которая давала только 28 тыс. смертей. Так что непопадание в оперативную статистику двух третей "ковидных" смертей, о чем постоянно сообщают либеральные СМИ, не повод говорить о занижении окончательной статистики Росстата.
Итак, можно ли доверять данным Росстата и не скрывают ли они часть смертей от коронавируса?
Мы сразу отметаем ту возможность, что смертей в целом намного больше, но Росстат не фиксирует все смерти. Некоторая неизбежная задержка данных в регионах общей картины не изменит. То есть будем исходить из того, что данные Росстата об общей смертности верные, а под вопросом лишь данные о смертности от коронавируса.
Каким образом можно обнаружить следы скрываемой смертности от коронавируса? В этом случае должна наблюдаться связь между долей незакрытых случаев и относительным ростом общей смертности. То есть часть незакрытых случаев – это те, кто умер от вируса, но так и не попал в статистику умерших. Значит, доля незакрытых случаев должна расти. Чем больше таких незакрытых случаев от общего числа заразившихся, тем больше должен быть общий рост смертности. Понятно, что строгой количественной зависимости быть не может, поскольку в разных регионах ситуация разная, но качественная связь должна наблюдаться. Однако она не наблюдается. На графике не видно ничего, что свидетельствовало бы о наличии такой зависимости. А таких регионов 85, то есть достаточно для статистического анализа.
При этом на графике явно выделяются три точки с очень большим ростом смертности, но малой долей незакрытых случаев, – это Чечня, Ингушетия и Дагестан, что случайностью быть не может. Соседство всех трех регионов и почти одинаковый рост смертности свидетельствует о том, что и причина этого роста должна быть одна и та же. При этом доля заражений на 1000 населения в них различается в 10 раз – от 1,4 в Чечне до 14 в Ингушетии. И при десятикратной разнице общий рост смертности в них почти одинаковый, причем в Чечне даже больше. Это свидетельствует не в пользу того, что весь огромный рост смертности или хотя бы его основная часть вызвана коронавирусом. Впрочем, вполне возможно, что какая-то часть "коронавирусных" смертей действительно была сокрыта. Возникает и вопрос, почему при почти одинаковом проценте тестирования наблюдается десятикратная разница в проценте выявленных заражений от всего населения. И это в двух соседних регионах, между которыми нет даже четкой границы.
Напрашивается предположение, что в Чечне просто не фиксируют все случаи заражения, а когда люди умирают, они не попадают и в статистику умерших от вируса. Поэтому общая смертность выросла очень сильно, а доля "ковидных" смертей мала. Но тогда зачем проводят столько тестов? И почему в соседних Северной Осетии и Кабардино-Балкарии общая смертность выросла лишь на четверть? Если бы основная часть роста смертности была вызвана коронавирусом, то он был бы сопоставимым в республиках Северного Кавказа. Как это объяснить, непонятно. Оставляем этот вопрос без ответа.
Тем не менее, в целом по России признаков занижения смертности от коронавируса на приведенном графике не видно. Две точки, выдающиеся вправо, - это Еврейская АО и Ненецкий АО, где процент незакрытых случаев велик, а рост смертности мал. Но там во второй половине октября как раз ускорилась динамика новых случаев, и до конца месяца они просто не успели разрешиться. В других регионах в то же самое время тоже произошло ускорение, но в них уже было большое число случаев, так что в процентном отношении прибавка получилась небольшой. А в этих двух население мало, и к октябрю было весьма мало случаев вируса (это два из трех регионов с наименьшим их числом), поэтому рост в конце октября и повлиял на большой рост числа незакрытых случаев.
Зависимости между долей незакрытых случаев и абсолютным ростом смертности тоже никакой нет. Две верхние точки - это Москва и область. Их выделение из всего облака точек говорит лишь о том, что в них рост смертности наибольший.
Попытка обнаружить возможное сокрытие "ковидной" смертности в сопоставлении количества незакрытых случаев и роста смертности (приведенных для сопоставимости к 1000 населения) тоже ничего не дала. Хотя на первый взгляд такая связь должна иметь место. Логика простая: чем больше население региона, тем больше там должно быть заражений, а значит, и незакрытых случаев, и смертей. То есть население региона должно быть тем "посредником", через который данная статистическая закономерность должна проявляться (в среднем - для этого график и строится по всем регионам). Но, как это ни удивительно, такой связи тоже нет. Скорее даже есть слабая закономерность, что чем больше незакрытых случаев, тем меньше рост смертности. Впрочем, весьма слабая. В регионах, описываемых выдающимися вправо точками, в октябре был большой рост заболеваемости при малом населении. Это Ямало-Ненецкий АО, Калмыкия и Республика Алтай. Там, правда, рост начался не в конце месяца, а в начале, и можно повнимательнее присмотреться к этим регионам в дальнейшем - не слишком ли долго в них длятся незакрытые случаи?
Мы также попытались сопоставить количество незакрытых случаев на 1000 населения и общий рост смертности к пошлому году, но приведенный не к 1000 населения, а выраженный в процентах, чтобы исключить влияние такого фактора, как разная возрастная структура в регионах. Но и в этом случае никакой видимой связи не наблюдалось (график не приводится).
После этого были оставлены попытки найти связь через незакрытые случаи и предпринята попытка, основанная на следующей гипотезе: если общая смертность выросла в основном из-за коронавируса, то должна быть связь между числом выявленных заражений и ростом смертности. То есть чем больше заражений в регионе, тем больший рост смертности там должен быть. Рост смертности был выражен как на 1000 населения, так и в процентах. Но и в этом случае не обнаружено никакой связи. Более того, есть даже 7 регионов, где заражений намного больше, чем в среднем по стране, но рост общей смертности в них даже чуть меньше, чем в "менее зараженных" регионах (эти точки выдаются вправо). В порядке убывания это: Ямало-Ненецкий АО, Республика Алтай, Республика Калмыкия, Москва, Магаданская область, Республика Тыва, Мурманская область. Первые три региона уже упоминались, там в октябре был большой рост, поэтому смертность еще вырастет. Но это касается и других регионов, в том числе не приведенных здесь. Главное, что никакой связи между числом заражений и ростом смертности не прослеживается вообще – точки на графике разбросаны случайно.
После этого мы решили посмотреть, насколько сильной является связь между числом заражений и ростом смертности в абсолютном выражении. В конце концов, чем больше заражений, тем больший же должен быть рост смертности. Каково было наше удивление, когда такая связь оказалась довольно размытой! Не видно строгой зависимости между числом заражений коронавирусом и "дополнительным" количеством смертей. Единственное, что можно видеть, - это то, что при очень малом числе заражений и общий рост смертности очень мал. С увеличением же числа заражений рост смертности в среднем увеличивается, но и разброс растет, так что связь весьма слабая. (Москва, Московская область и Санкт-Петербург на этом графике не нанесены, так как в них число заражений настолько больше, что все остальные регионы скучиваются в левом нижнем углу.) То есть даже в абсолютных числах количество заражений – это одно, а рост общей смертности – это другое, и они связаны слабо. Конечно, связь в целом есть, но график говорит не в пользу того, что рост смертности вызван только лишь коронавирусом. Были явно другие причины, которые и привели к такому "размазыванию" точек.
Здесь, правда, тоже видны регионы, которые выделяются. В них заражений мало, а рост смертности велик, в результате чего точки смещены влево вверх. Это Чечня, Башкортостан и Татарстан. Они вызывают подозрение – "ковидных" смертей в них официально было слишком мало для такого роста смертности. А вот три правые точки – это Нижегородская, Свердловская и Ростовская области. В них много заражений, и рост смертности тоже большой. Они в общую канву укладываются.
При этом, что интересно, при нанесении на график только "ковидных" смертей и числа заражений связь выражена более сильно, а коридор, в котором изменяется число смертей, существенно ỳже. Следовательно, число случаев коронавируса намного сильнее влияет на число собственно "ковидных" смертей, чем на общий рост смертности.
Это значит, что коронавирус не является тем фактором, который полностью предопределяет рост смертности. Если бы он им был, то точки выстроились бы примерно вдоль наклонной прямой, исходящей из нуля и проходящей где-то через точку (20000; 2500). А получается, что почти половину точек под этой воображаемой наклонной прямой нужно сильно поднять, то есть считать, что почти в половине регионов многократно занижен рост общей смертности, во что верится с трудом. А если сместить вправо те точки, которые расположены выше этой прямой, то получается, что во многих регионах сильно занижено число заражений. Но результаты тестов сообщаются сразу и без привязки к возможной смерти заразившихся. То есть это неубедительные аргументы в пользу существенного сокрытия смертности от вируса в целом по России, не считая тех трех регионов.
Правда, если даже небольшое занижение смертности имеет место, доля коронавируса в общем росте смертности превысит 50% (сейчас 45%), то есть формально он перевесит все остальные факторы, взятые вместе. Однако совершенно точно, что, помимо коронавируса, есть и другие причины для большого роста смертности. И вот о них стараются не говорить.
На это может указывать интересная взаимосвязь между общим ростом смертности и долей в нем "коронавирусной" составляющей. Чем больше общий рост смертности в регионах, тем ниже максимальная доля "коронавирусного" фактора. Так, при нескольких сотнях "лишних" смертей на коронавирус приходится до 100% из них. При росте смертности на 1-2,5 тыс. - до 60%, на 2,5-5 тыс. - до 45%, свыше 5 тыс. - еще меньше. Правда, в трех регионах с самым большим ростом смертности (Москва, область и Санкт-Петербург) это правило нарушается - там весь рост вызван коронавирусом. Но это очень густонаселенные урбанизированные регионы.
Можно предположить, что чем больше "лишних" смертей, тем больше регионы скрывают "коронавирусную" составляющую. Но дело в том, что такая связь видна только в росте абсолютной смертности. Если ее выразить в расчете на 1000 населения или в процентах к прошлому году, то эта связь будет весьма слабая. Значит, дело в численности населения региона. В самых населенных из них больше всего заражений и меньше всего доля "ковидных" смертей. Это Татарстан, Башкортостан, Ростовская, Свердловская, Челябинская области, Краснодарский край и др., где есть один мегаполис, но большинство населения региона (70-80%) живет не в нем, а в малых городах. Поэтому можно выдвинуть и другую гипотезу: в этих регионах и системы здравоохранения были сосредоточены на борьбе с коронавирусом в Казани, Уфе, Екатеринбурге, Челябинске, Ростове-на-Дону, Краснодаре, в то время как большинство населения региона оказалось без своевременно медицинской помощи. Собственно коронавируса там было гораздо меньше из-за небольшой плотности населения, но люди умирали чаще по другим причинам из-за паралича системы здравоохранения. Попросту говоря, многие не могли попасть в центр, что и привело к большому росту общей смертности. Как рассказала Накануне.RU ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением д.м.н. Гузель Улумбекова, многие действительно не могли получить плановую медпомощь.
Иными словами, самые пострадавшие регионы пострадали намного больше не от вируса, а от паралича системы здравоохранения. Это тем более усугубилось рядом сопутствующих проблем: запретами, закрытиями, сокращениями, увольнениями, снижением доходов, гнетущей атмосферой и т.д. И если статистика в России по коронавирусу правдивая, а власти утверждают именно это и, судя по ряду признаков, это недалеко от истины, то вот главный и обескураживающий вывод: самые пострадавшие регионы намного больше пострадали не от вируса, а от результатов погрома системы здравоохранения, что усугубилось также сопутствующими проблемами, которые, в свою очередь, вызваны чрезмерной борьбой с вирусом. А она и была вызвана тем, что система здравоохранения была "оптимизирована". Круг замкнулся.
Итак, явных признаков массового занижения смертности от коронавируса не прослеживается. В либеральных же СМИ обратное "доказывается" так: во многих странах Запада весь или почти весь рост смертности, по статистике, вызван коронавирусом. А так как в России на него приходится лишь 45%, то и считается, что этого не может быть, а значит, смерти скрывают. И под это подбираются все факты, особенно вызывающие эмоции, блокирующие беспристрастный анализ.
Тем интереснее исследование заместителя директора программы магистратуры прикладной экономики в Университете Джонса Хопкинса Женевьев Бриан, которая проанализировала влияние вируса на смертность в США. Она рассмотрела смертность по причинам смерти. Оказалось, что в 2020 году количество смертей, связанных с COVID-19, превысило количество смертей от сердечных заболеваний. Это было в высшей степени необычно, поскольку болезни сердца всегда лидировали в качестве основной причины смерти. Еще более удивительно было то, что произошло также значительное снижение смертности от болезней сердца и от многих других причин. Она объяснила это тем, что многих умерших от других причин просто записывают в умерших от коронавируса, если только у них был коронавирус. Все смерти с коронавирусом классифицировались просто как "смерти от COVID-19". Поэтому к реальным смертям от вируса приписали множество других, вызванных другими причинами.
Это делается не только для того, чтобы скрыть фиаско системы здравоохранения, раздув панику неслыханной эпидемии. Но и для того, чтобы под предлогом глобальной пандемии внушить безальтернативность новой социальной системы, основанной на лишении гражданских прав и свобод и контроле над поведением людей. Так, основатель и председатель Всемирного экономического форума в Давосе Клаус Шваб выпустил книгу "COVID-19: великая перезагрузка", в которой написал, что возвращение к прежней жизни более невозможно, государства не справляются с глобальными вызовами и управление миром должно перейти в руки транснациональных корпораций, которые должны создать сетевую структуру по глобальному управлению и переходу в цифровое существование. А несогласных нужно жестко подавлять. Многие другие влиятельные персоны призывают к тому же самому. Например, на днях миллиардер Билл Гейтс призвал сохранить режим изоляции в США до 2022 года при сохранении жестких ограничений. Будущий президент США Джо Байден сразу заявлял, что будет вводить самые жесткие ограничения, невзирая на их вред для экономики. Можно вспомнить и заявления западных политиков и СМИ, которые пугают население невиданным вымиранием, создавая атмосферу страха. А также призывы навсегда сохранить дистанцирование, маски и т.п.
В этих условиях попытки представить ситуацию в России так, как будто у нас все скрывается, - это значит лить воду на мельницу тех, кто хочет сделать то же самое в России. Необходимо разделять коронавирус как явление биологическое, вызывающее достаточно много смертей, и как явление социальное, которое используется для изменения самих основ социальной жизни и для этого дополнительно раздувает панику. Проведенное нами исследование говорит о том, что в России не наблюдается существенного занижения смертности от вируса, хотя в некоторых регионах это предположение и напрашивается. И причиной роста смертности является не столько сам вирус, сколько погром системы здравоохранения и вызванные этим "перестраховочные" ограничения: запреты, длительное заточение, атмосфера страха и др. Власти пошли на поводу у Запада, поддавшись панике, и совершили и совершают ошибку, вводя такие ограничения, которые мало что дают для снижения заболеваемости (этот вопрос даже не исследуется!), но оказывают пагубное влияние на экономику и на здоровье людей. Атмосфера в стране и так достаточно напряженная. Поэтому важно не использовать хотя бы статистику для раздувания паник, а сделать правильные выводы.